Вместо обвма вспоминаю прекрасное

[shirma]

Когда-то ко мне попала очень старая и огромная книга. Сборник стихов испанских поэтов на русском и испанском языках. Не знаю почему соседи решили ее выбросить, но было большой удачей подобрать такое сокровище. Удивительные слова. Удивительные краски...

Антонио Мачадо
ПУТЕШЕСТВЕННИК



Сидим в семейной полутемной зале,
и снова среди нас любимый брат, -
в ребячьих снах его мы провожали
в далекий край немало лет назад.

Сегодня у него седые пряди,
и серебрится на свету висок,
и беспокойный холодок во взгляде
нам говорит, что он душой далек.

Роняет листья на осенний ветер
печальный старый парк, и в тишине
сквозь стекла влажные сочится вечер,
сгущается в зеркальной глубине.

И словно озарилось кротким светом
его лицо. Быть может, вечер смог
обиды опыта смягчить приветом?
Иль это отсвет будущих тревог?

О юности ль загубленной взгрустнулось?
Мертва - волчица бедная! - давно...
Боится ль, что непрожитая юность
вернется с песней под его окно?

Для солнца ль новых стран улыбка эта,
и видит он края знакомых снов,
свой парус - полный ветра, полный света, -
движенье судна в пении валов?

Но он увидел силуэты сосен,
и эвкалипта желтые листы,
и кустик розы, что для новых весен
выпестывает белые цветы.

И боль его, тоскуя и не веря,
слезой блеснула на какой-то миг,
и мужества святое лицемерье
ложится бледностью на строгий лик.

Трагический портрет еще светлеет.
Болтаем ни о чем. Часы стучат.
И скука очага печально тлеет.
Все громче тиканье. И все молчат.

x x x



Иду, размышляя, по росным
лугам, по тропе луговой.
Дубы пропыленные, сосны
зеленые над головой.

Куда убегает тропинка?
Не знаю. Она далека.
Ложится вечерняя дымка,
и падает песня в луга.
Ах, в сердце заноза застряла.
Однажды я вырвал ее
и чувствую - сердца не стало.
Кто скажет, где сердце мое?

И дума моя безответна,
и в тишь отдаются шаги,
и слышно в тиши, как от ветра
звенят тополя у реки.

И песня моя безутешна,
а вечер темней и темней,
и за темнотою кромешной
не видно тропинки моей.

Заноза моя золотая,
как счастлив я был бы опять,
горючие слезы глотая,
забытую боль ощущать!

КАНТЕ ХОНДО



Притихший, я разматывал устало
клубок раздумий, тягот и унынья,
когда в окно, распахнутое настежь,
из летней ночи, жаркой, как пустыня,

донесся стон дремотного напева -
и, ворожа плакучей кантилене,
разбили струны в сумрачные трели
мелодию родных моих селений.

...Была Любовь, багряная, как пламя...
И нервная рука в ответ руладам
взлетела дрожью вздоха золотого,
который обернулся звездопадом.

...И Смерть была, с косою за плечами...
- Я в детстве представлял ее такою -
скелет, который рыскал по дорогам...

И, гулко вторя смертному покою,
рука на растревоженные струны
упала, словно крышка гробовая.

И сирый плач дохнул подобно ветру,
сметая прах и пепел раздувая.


ГОРИЗОНТ



Вечером, вольным и терпким, подобным тоске,
в час, когда копья метало палящее лето,
сон мой недобрый дробился и плыл вдалеке
сотнями призрачных теней, бегущих от света.
Пурпурным зеркалом был несравненный закат,
в алом стекле отражал он пожар величавый,
страшные сны унося в бесконечную высь.
Я услыхал, как шаги мои гулко звучат
и отдаются в пустыне за далью кровавой -
там, где веселые песни зари занялись.

x x x



Моя любовь? Ты помнишь
тростник, поникший грустно,
засохший, пожелтевший
на дне сухого русла?

А пламя маков красных?
Они цвели, но вскоре
завяли и погасли,
одели крепом поле.

Ты помнишь луч несмелый,
трепещущий и ломкий
в ключе обледенелом,
на ледяной каемке?




Лопе де Вега

Утратить разум, сделаться больным,
живым и мертвым стать одновременно,
хмельным и трезвым, кротким и надменным,
скупым и щедрым, лживым и прямым;

все позабыв, жить именем одним,
быть нежным, грубым, яростным, смиренным,
веселым, грустным, скрытным, откровенным,
ревнивым, безучастным, добрым, злым;

в обман поверив, истины страшиться,
пить горький яд, приняв его за мед,
несчастья ради, счастьем поступиться,

считать блаженством рая адский гнет:
все это значит - в женщину влюбиться,
кто испытал любовь, меня поймет.


МУЖЧИНОЙ БЫТЬ - НЕ ЗНАЧИТ БЫТЬ ЛЮБИМЫМ...
(пер. П.Грушко)

Мужчиной быть - не значит быть любимым,
любой из них несчастье для невест
упорством нелюбимый надоест,
любимый - хвастовством неукротимым.

Пресыщенный красавец - нестерпимым
желаньем победить в один присест.
Мужчина - это ли не тяжкий крест,
Когда он мнит себя неотразимым?

Красавицы, не лейте слёз, коль скоро
судьба у вас отнимет ухажёра.
Вам служит ваша красота судьбой.

А слепота - опасней нет напасти!
Когда мужчина обещает счастье -
несчастье нависает над тобой.


***
Увидел Сильвио, зайдя на луг:
сплетясь узлом, грызутся две гадюки
и, яростные издавая звуки,
друг другу доставляют много мук.

«Наверное, супруга и супруг, -
решил пастух, - передрались со скуки:
ни вместе жить не могут, ни в разлуке,
их брак уныл и тяжек, как недуг».

И, сострадая двум несчастным гадам,
он так сказал им: «Не могу понять я,
зачем любить, чтобы себя губить,

быть рядом – и травить друг друга ядом,
шепча проклятья, заключать в объятья?..»
И палку взял: «Уж лучше вас прибить».


***
В том не моя вина – моя беда,
что, как бойцы, сошлись в неравной схватке
мой пыл и холод твой; надежды шатки,
что завершится миром их вражда.

Любовь и безразличье – два плода
на дереве одном, и нет разгадки,
как может быть, чтоб горький плод и сладкий
рождали та же почва и вода.

В одном и том же пламени горячем
воск, размягчаясь, плавится, а глина
твердеет, жару противостоя.

И мы не в силах поступать иначе:
в огне, любовь которому причина,
все непреклонней ты, все мягче я.



Гарсиласо де ла Вега

Я словно воск под солнцем ваших глаз,
расплавленный их пламенем и жаром;
не покориться может вашим чарам
лишь тот, в ком разум навсегда угас.

И все ж, не убедись я столько раз,
что это – явь, я счел бы, что недаром,
подвержен наважденьям и кошмарам,
боюсь я помешаться из-за вас.

Ведь если вдалеке от вас мгновенно
я вспыхиваю, вашим знойным взглядом
сраженный насмерть, отчего ж тогда,

когда оказываюсь с вами рядом,
я цепенею так, что стынут вены
и кровь смерзается под коркой льда?



***
По милости небес освобожденный
от тяжести любовного ярма,
я с любопытством с высоты холма
на океан взираю разъяренный,

в котором терпит бедствие влюбленный,
глухой к подсказке трезвого ума –
хоть жизнь его на волоске, но тьма
рассудок застилает воспаленный.

Я рад, когда других сечет недуг,
и вовсе я не злобой ослеплен:
ведь каждый выздоровевший доволен

выздоровленьем, но ликует он
не потому, что все больны вокруг,
а потому, что сам уже не болен.



Гутьерре де Сетина

Смертельный яд, который выпит взглядом,
Жестокий плен, желанным ставший вдруг,
Златые цепи, сладостный недуг,
Пустая прихоть безрассудством рядом,

Чертополох в соседстве с пышным садом,
Богатство, что уплыло между рук,
Бальзам для сердца, не унявший мук ,
Вкус горечи, примешанный к усладам,

Сокровища, растаявшие в снах,
Удар свирепый, не повлекший мести,
Надежда, что, блеснув, погасла вновь,

Удача, обращённая во прах,
Ненайденный причал - всё это вместе
Одним зовётся именем: любовь.

Кристобаль де Меса
Надумав при дворе служить, забудь
покой и сон и наберись отваги:
в большие попадают передряги
спесивцы, этот выбравшие путь;

о почте, запропавшей где-нибудь,
тебе придется хлопотать, бедняге,
и от писца к писцу носить бумаги,
вникая в их расплывчатую суть,

втираться в фавориты к фаворитам,
искать поддержки, расшибаясь в прах,
у тех, кто властью наделен и силой,

внимать секретам, лишь тебе открытым,
о жезлах и о золотых ключах
и, не ропща, влачить свой век унылый.